Для Моцарта музыка не представляла из себя ничего сложного! Моцарт научился понимать музыку так же легко, как речь.
Для него это был всего лишь другой язык. Музыка была частью его самого, он нуждался в ней, как животное нуждается в пище. В детстве Моцарт с волчьей
жадностью набрасывался на каждый кусочек этой пищи — ведь недаром его звали Вольфганг («вольф» по-немецки значит «волк»). С четырех лет он играл на фортепиано или клавесине небольшие пьески, в совершенстве разучивая их всего за полчаса. Он начал сочинять в пять лет и вскоре стал блестящим органистом, великолепным скрипачом и способным певцом. (Слегка дрожащим тонким голоском он пел дуэты со своим отцом Леопольдом и очень сердился, когда тот фальшивил.) В двенадцать лет Моцарт сочинил свою первую оперу и к тому времени уже стал прекрасным дирижером. Наверное, забавно было наблюдать, как маленький мальчик со всей строгостью руководил оркестром профессионалов в три или четыре раза старше его. Но ему это удавалось, ибо все вокруг понимали, что он являет собой подлинное чудо.
Все в нем просто души не чаяли — его нельзя было не любить, он обладал мягким нравом и живым веселым характером. Кроме того, Моцарт был хорош собой. Его лицо отличалось аккуратными, правильными чертами и приятным, нежным выражением. В довершение всего по особым случаям он надевал изящнейшую одежду (разумеется, очень маленького размера) и роскошный завитой парик. Но, несмотря на свое изысканное обаяние, Моцарт едва ли не во всем был похож на зверька: блестящ, как глаза хомячка, игрив, как котенок, и ласков, как щенок. Моцарту нужно было постоянно чувствовать любовь окружающих (а они его действительно любили), и сам он с юных лет без конца влюблялся в прекрасных дам. Однажды он без памяти увлекся Марией-Антуанеттой (будущей королевой Франции, которая затем лишилась головы или, если хотите, потеряла голову — крайне легкомысленно с ее стороны!) и сообщил ей, что собирается на ней жениться, чем ее немало позабавил. Став постарше, этот зверек обнаружил чувство юмора совершенно в духе представителей животного мира. Он мог быть очень забавным, но также и совершенно отвратительным. Одержимый всем, что происходит в туалете, и соответствующими запахами (кстати, как и его родители) — и он мог рисовать... Все, хватит. Остальное можете дофантазировать сами...

Стивен Иссерлис